Волшебный корабль - Страница 139

139

— Тогда, в тот день… когда он ударил меня. Ты, наверное, решила, что теперь я его ненавижу… желаю ему погибели. Это не так. Я просто хочу, чтобы он сдержал обещание.

— И я хочу точно того же, — быстро ответила Альтия. — Я не потребую от тебя ничего бесчестного, Уинтроу. Клянусь тебе в этом. Но прежде, чем я еще что-либо скажу, и ты мне поклянись, что не выболтаешь секрета!

Ей показалось — мальчик бесконечно долго размышлял над ее словами. «Неужели все жрецы так же осторожно взвешивают каждое слово?…»

— Я сохраню твою тайну, — ответил он наконец. Вот это ей в нем до глубины души нравилось. Никаких цветистых обетов. Просто слово и все. Ее ладонь ощутила знакомый трепет. Проказница тихо радовалась тому, что Альтии нравился Уинтроу. «Ей-то что за дело до этого. Вот интересно…»

— Спасибо, — тихо произнесла она вслух. Собрала в единый кулак все свое мужество. «Только бы он не посчитал меня за дуру непроходимую…» — Уинтроу, ты ясно помнишь тот день? Когда он сшиб тебя с ног в нашей столовой?

— Помню… по большей части. В смысле, кроме того времени, пока был без сознания.

— Значит, ты помнишь, что сказал твой отец? Он поклялся именем Са: если, мол, хоть один заслуживающийдоброго слова капитан даст мне рекомендацию как моряку, он вернет мне мой корабль. Помнишь ты это?

Альтия затаила дыхание.

— Помню, — тихо отозвался Уинтроу.

Она приложила к корпусу корабля уже обе ладони:

— А сможешь ты поклясться именем Са, что слышал, как он произнес эти слова?

— Нет.

Альтия воочию увидела, как рушатся все ее воздушные замки. Надо было предвидеть это заранее. Да как она подумать-то могла, будто у мальчишки хватит мужества пойти в таком важном деле против отца?… «Дура, дура, дура безмозглая…»

— Я засвидетельствую сказанное им в тот день, — тихо продолжал Уинтроу. — Но поклясться не могу. Жрец Са не может клясться именем Са.

Сердце Альтии птицей воспарило из пропасти, в которую обрушилось мгновение назад. «Вот и достаточно. Если есть на свете хоть какая-то справедливость, этого должно быть достаточно…»

— Стало быть, — все-таки нажала она, — ты поручишься своим словом, словом мужчины, в том, что слышал от него эти слова?

— Конечно. Ведь это только правда. Но только… — тут он покачал головой, глядя на нее сверху вниз, — думаю, что ничего хорошего все равно не получится. Если уж мой отец не пожелал сдержать обет, данный Са в том, чтобы отдать меня в жрецы… с какой стати ему исполнять клятву, к тому же данную в гневе? Речь ведь идет о корабле, а корабль, думаю, ему гораздо дороже, чем я… Жаль мне разубеждать тебя, Альтия, но… ты лучше не очень рассчитывай на то, что вправду отвоюешь Проказницу.

— А уж об этом ты предоставь мне самой волноваться, — ответила Альтия, и голос ее дрожал. Ее так и трясло от облегчения и восторга. Итак, один свидетель у нее уже был. И она чувствовала, что сможет на него положиться. Нет, она не станет говорить мальчугану о Совете Торговцев и о том, как велика была его власть. Она и без того вполне достаточно ему рассказала. Незачем еще больше отягощать его. — Покуда я знаю, что ты засвидетельствуешь правду выговорила она, — у меня будет надежда.

Он молча воспринял эти слова. Некоторое время Альтия просто стояла внизу и молчала, касаясь ладонями притихшего корабля. Ей почти удалось дотянуться через Проказницу к мальчику. Ощутить его горе и одиночество.

— Завтра мы отчаливаем, — сказал он наконец. Радости в его голосе не было никакой.

— Как же я, — отозвалась Альтия, — тебе завидую…

— Знаю. И я ничего так не хотел бы, как местами с тобой поменяться.

— Твои бы слова да Са в уши. — Альтия постаралась отрешиться от снедавшей ее ревности. — Уинтроу… ты доверяй кораблю. Проказница станет заботиться о тебе, а ты, уж пожалуйста, хорошенько позаботься о ней. Я очень рассчитываю, что вы уж как-нибудь друг за дружкой присмотрите! — Она почувствовала, что помимо своей воли заговорила тоном этакой любящей родственницы; она с детства ненавидела такую манеру. И обратилась к Уинтроу так, как пристало обращаться к мальчику-юнге, уходящему в свое первое плавание: — Я верю, что ты полюбишь и моряцкую жизнь, и этот славный корабль. Это ведь у тебя в крови, не забывай. И если у тебя получится… — дальнейшие слова дались ей тяжелее, но она справилась, — если у тебя получится, если ты окажешься достоин нашего корабля, то, когда я снова назову ее своей, для тебя всегда найдется на борту место. Это я тебе обещаю.

— Спасибо, тетя, только что-то плохо верится мне, чтобы я таким правом воспользовался. Я не то чтобы не люблю корабль, просто плохо себе представляю, как…

— Это с кем это ты там так весело болтаешь, юнга? — рявкнул с другого конца палубы Торк. Тяжелые шаги прогромыхали над головой. Альтия мгновенно растворилась в непроглядной тени и перестала дышать. «Уинтроу не сможет сказать Торку неправду. Не такой он человек. Ну а я не смогу просто так стоять и смотреть, как его из-заменя лупцуют. Как бы не вышло, что Торк меня в результате сграбастает и к Кайлу отволочет…»

Но тут подала голос Проказница.

— По-моему, нам с Уинтроу дозволено было беседовать, — резко проговорила она. — А что, Торк, тебе уже что-то мерещится?

— Есть там кто внизу, на причале? — требовательно рычал Торк. Альтия увидела, как возникла над фальшбортом его всклокоченная башка. Нависающий борт Проказницы и глубокая тень под ним не дали Торку что-либо рассмотреть. Тем не менее Альтия по-прежнему боялась дышать.

139