Волшебный корабль - Страница 164

164

— Я совсем не это имел в виду. Я в самом деле хотел осмотреть фризы и статуи… — Стражники не ответили, и он, защищаясь, добавил: — Право же, я обещаю никому не мешать. Мне все равно на закате ведено вернуться на борт. Я хотел просто осмотреть город…

Старший из двоих цыкнул зубом, и Уинтроу решил было, что страж порядка переменил свое мнение. Но нет.

— А мы просто думаем, что тебе пора возвращаться туда, где тебе самое место. Моряки «осматривают город» там, возле причалов. Улица так и называется. Моряцкий Выгул. Ее легко отыскать. Там и найдешь, чем позабавиться. И если ты не умотаешь туда немедленно, юнец, смотри, придется тебе иметь дело с нами!

Сердце Уинтроу билось часто и тяжело, отдаваясь громом в ушах. Он сам не знал, какое чувство в нем пересиливало, но когда заговорил, то услышал в собственном голосе гнев, а не страх.

— Я ухожу, — произнес он коротко.

Но, как ни силен был его гнев, он с трудом нашел в себе силы повернуться к стражникам спиной и пройти мимо. Кожа на лопатках отчаянно зачесалась: он так и ждал удара дубиной. Вот сейчас сзади раздадутся шаги… То, что действительно раздалось, было едва ли не хуже. Уинтроу услышал смех. И негромкое уничижительное замечание молодого. Уинтроу не обернулся и не пошел быстрее, но все мышцы в плечах и на шее так и свело от ярости. «А все моя одежда, — сказал он себе. — Вот это и называется: принимать по одежке. Они видели только мою матросскую рубаху, а вовсе не меня самого. А значит, не стоит и принимать близко к сердцу их оскорбления. Пусть они летят мимо, мимо, мимо…» Уинтроу твердил и твердил это, как заклинание, и постепенно у него начало получаться. Дойдя до ближайшего угла, он свернул и стал искать другой путь наверх. Да, он пропустит мимо злые слова недобрых людей. Они не устрашат его и не вынудят отказаться от первоначальных намерений. Он все-таки осмотрит замок Айдиши!

В той части города, куда он забрел, память деда больше не могла его выручить, ибо капитан Вестрит ни разу здесь не бывал. Дважды Уинтроу ловили за рукав местные жители. Сперва мальчишка, пытавшийся продать ему травы для курения. Потом — женщина, вознамерившаяся продать себя самое. С подобными предложениями к Уинтроу еще не подъезжали… Самое же скверное, что губы женщины были сплошь в язвах, свидетельствовавших о скверной болезни. Уинтроу вежливо отклонил ее приглашение. Потом еще раз. Шлюха не отставала, только постепенно снижала цену да сулилась «сделать для господина все, что он пожелает, и даже более». Уинтроу в конце концов вынужден был ответить ей без обиняков.

— Мне не нужно, — сказал он, — ни твоего тела, ни твоей хвори.

От такой жестокой прямоты его самого покоробило. Он хотел было извиниться, но уличная девка плюнула в его сторону, юркнула куда-то и исчезла. Уинтроу продолжил свой путь… Честно молвить, потаскуха перепугала его больше, чем городские стражники…

Все же он выбрался в самый центр города. Здесь были мощеные улицы, а каждый дом — богато украшен. Видимо, перед Уинтроу были общественные здания. Здесь принимались законы, вершился суд… Уинтроу шел медленно, порою задерживаясь или отступая на середину улицы в попытке увидеть все здание целиком. Особенно потрясали его каменные арки. Подобной работы он нигде еще не встречал.

Потом он достиг небольшого храма Одавы — Бога-змея. Для этой секты были характерны своеобразные склонности в зодчестве: круглые двери и окна. Уинтроу никогда не нравилось это проявление Са; и он еще не видал ни одного последователя Одавы, который признал бы, что его Бог-змей — всего лишь малая грань многоликой сущности Са. И тем не менее изящное строение зримо свидетельствовало и о божественном промысле, и о множественности путей, ведущих к истине. Зодчие так обработали камень, что швы оказалось едва возможно обнаружить даже на ощупь. Уинтроу провел перед храмом некоторое время, пытаясь, как его учили, мысленно постичь напряжения и гармонию здания. От храма исходило ощущение такого могучего единства и цельности, что оно казалось почти живым!.. Уинтроу только головой от изумления покачал. И обратил очень мало внимания на людей в белых одеждах, отороченных зеленым и серым: они вышли из двери у него за спиной и теперь обходили его, бросая раздраженные взгляды.

Вернувшись к реальности, Уинтроу сообразил, что день катился к закату много быстрее, чем он предполагал. Это значило, что лучше поторопиться. Он обратился к женщине зрелых лет, очень вежливо спрашивая, как пройти к замку Айдиши. Женщина попятилась на несколько шагов, прежде чем ответить. Да и тогда лишь мотнула головой, указывая общее направление. Уинтроу сердечно поблагодарил ее и торопливо зашагал дальше.

Прохожих на улицах сделалось больше. Не раз Уинтроу ловил странные косые взгляды, брошенные на него из толпы, и крепко заподозрил, что одежда изобличала его здесь как чужака. Он улыбался и кивал людям, хотя спешка и вынуждала его воздерживаться от разговоров.

Замок Айдиши стоял в котловине на склоне холма; казалось, сама земля с любовью держала его на ладони. Уинтроу подошел к нему сверху. Зеленый лес позади замка выгодно оттенял белизну его купола и колонн. От сочетания диких зарослей вдали и четкой геометрии линий замка захватывало дух. Уинтроу замер на месте: вот зрелище, которое он желал бы унести с собой навсегда!.. Люди входили в замок и выходили наружу. Большей частью на них были красиво ниспадающие одеяния холодноватых голубых и зеленых тонов. Никакие актеры не могли бы пожелать себе декораций прекраснее… Уинтроу смотрел и смотрел. А потом рассредоточил взгляд и стал дышать размеренно и глубоко, готовясь к медитации и духовному запечатлению. И вот тут тяжелая рука опустилась ему на плечо!

164