Волшебный корабль - Страница 148

148

— Ага! — проорала она в ответ. — Я сейчас!

У нее действительно все было в порядке. Она просто замерзла, промокла и нечеловечески вымоталась. Остальные матросы уже спустились вниз по снастям, и лишь она чуток задержалась на рее — собраться с силами для непростого спуска вниз.

В самом начале ее вахты сделалось ясно, что приближается шторм, и капитан приказал взять паруса на гитовы. Тут же полил дождь, а вскоре налетел бешеный ветер — не иначе задавшийся целью оторвать от снастей крохотные человеческие фигурки. А едва матросы справились с задачей и вернулись обратно на палубу, как последовал новый приказ: взять вторые рифы на марселях, а все остальные паруса — срочно убрать. Шторм по достоинству оценил усилия мореплавателей и разошелся вовсю. Матросы карабкались на ванты, точно муравьи, угодившие в воду и лезущие на куски плавучего мусора. Они брали рифы и сворачивали рвущиеся из рук паруса. Приказания следовали одно за другим, пока Альтия вовсе не утратила способности думать — просто двигалась и что-то делала во исполнение выкрикиваемых снизу команд. Руки словно сами собой сворачивали мокрую парусину, привычно завязывали узлы… Воистину на многое способно тело даже помимо разума, пришибленного усталостью и страхом. Руки и ноги уподобились хорошо обученным животным, продолжавшим сражаться за жизнь даже тогда, когда почти умолк хозяин-рассудок.

Альтия медленно начала спускаться по вантам — последняя из всех. Остальные обогнали ее и теперь, наверное, уже отогревались внизу. То, что Риллер озаботился хотя бы окликнуть «малыша» и спросить, все ли в порядке, выделяло его среди прочих. Альтия понятия не имела, с какой стати этот малый взялся за нею присматривать. Ее ответное чувство было сложной смесью благодарности и унижения.

Записавшись в команду, она поначалу из кожи вон лезла, стараясь выделиться. Рвала жилы, чтобы только исполнять любую работу лучше и быстрее других. Какое счастье было вновь оказаться в море, на палубе корабля!.. Однообразная еда, приготовленная из продуктов, не лучшим образом сохранявшихся. Теснота и непреходящая вонь в кубрике. Даже грубость тех, кого она отныне называла своими товарищами по команде… Альтия готова была примириться и со всем этим, и не только. Какая разница?… Она была в море. Она вкалывала наравне с другими матросами. А в конце плавания у нее будет на руках ярлычок-рекомендация с корабля. И она заставит Кайла им подавиться. Ох, тут-то она покажет ему!.. «Я верну Проказницу!» — пообещала она себе твердо. И принялась во всех подробностях изучать судно, на котором ей довелось нынче плавать.

Ей пришлось тяжко. Она была совершенно не знакома с такими кораблями. И задача еще усугублялась тем, что по части телосложения и физической силы Альтия, хоть лопни, не могла равняться с мужиками-матросами. Судно же было не привычное купеческое, а промысловое. И капитан не стремился совершать сколь возможно быстрые переходы из одного порта в другой, — он выделывал в море зигзаги, отыскивая добычу. Оттого и народу в команде было много больше, чем на «купцах». Здесь ведь приходилось не только ставить и убирать паруса — уйма рук требовалась для охоты, разделки и заготовки добытого мяса и жира. Соответственно, корабль был запружен людьми, и ни о какой чистоте не могло быть и речи. Альтия железно положила себе выучиться всему, чему надо, причем как можно быстрей. Но для того чтобы стать на этом провонявшем корабле-стервятнике лучшим матросом, одной решимости было мало. С другой стороны, с тех пор как она записалась в команду «Жнеца», сноровки да и выносливости у нее определено прибавилось. Но ее достижений определенно было недостаточно для того, чтобы, к примеру, отец, воскресни он здесь, мог бы не кривя душой назвать юнгу Этта «справным парнишкой»… Постепенно решимость и рвение Альтии сменились отчаянием. А потом и отчаяние угасло, придавленное постоянной усталостью. Теперь она просто боролась за выживание — день ото дня.

Она была на промысловике одним из трех юнг. Двоим другим — юным родственникам капитана — неизменно доставались поручения полегче. Они накрывали стол для капитана и старпома (а потом приканчивали излишки добротной еды). Их часто придавали в помощь корабельному коку, готовившему жратву для команды. Это последнее вселяло в душу Альтии самую черную зависть. Возиться на камбузе!.. Под палубой, куда не достигает яростная непогода! В тепле около печки!..

На Альтию — третьего юнгу — взваливали работу потяжелей. Ее приставляли убираться там, где царила уже самая-разсамая грязь. Она таскала ведра со смолой и отбросами жира. Она вообще была ко всякой бочке затычкой. Так, как сейчас, она ни разу еще в своей жизни не вкалывала.

…Она еще немного подержалась за мачту, спасаясь от объятий очередной волны, захлестнувшей палубу «Жнеца». Чтобы добраться оттуда до надежного укрытия форпика, понадобилось несколько отчаянных бросков через палубу. И не менее отчаянных мгновений, когда она судорожно цеплялась за штормовые леера, а очередной поток из-за борта силился оторвать ее от корабля и унести в море.

Упорная непогода держалась вот уже полных три дня. И, пока не разразился нынешний шторм, Альтия наивно надеялась, что хуже уже не станет. Опытные же матросы, кажется, считали это светопреставление вполне обычным для плавания Вовне. Они, понятно, ругались на чем свет стоит и требовали от Са прекратить бурю. Но богохульства неизменно перетекали в россказни о еще худших штормах, которые им доводилось переживать на кораблях попаршивей «Жнеца».

148