Волшебный корабль - Страница 56

К оглавлению

56

Она тихонько застонала, но не пошевелилась. Брэшен в ярости смотрел на нее. Следовало бы заорать во все горло, призывая корабельного доктора… но он знал — всеобщий шум и беготня ей вряд ли понравятся. Она не захочет, чтобы ее видели в таком состоянии… Во всяком случае, прежняя Альтия точно не захотела бы. Обморок и лежание врастяжку на голом полу были у той Альтии не в обычае. Как и хандра в каюте во время плавания сюда. И Брэшену очень не нравилась ее бледность, не говоря уже о туго обтянутых скулах. Он оглядел разоренную каюту, потом поднял девушку на руки и уложил на лишенный покрывала коечный матрац.

— Альтия! — позвал он требовательно, и на сей раз ее веки затрепетали. Затем раскрылись.

— Когда ветер наполняет паруса, ты режешь волны, как раскаленный нож режет мягкое масло… — сообщила она ему с тихой улыбкой. Взгляд у нее был далекий. Брэшен едва не улыбнулся в ответ, ведь она словно бы поделилась с ним тайной, не предназначенной для посторонних. Он вовремя спохватился.

— Ты что, сознание потеряла?

Ее взгляд внезапно сделался полностью осмысленным.

— Я?… Ну… не совсем. Я просто… не могла удержаться… — Не договорив, она решительно поднялась. Ее шатнуло, но прежде, чем Брэшен успел подхватить ее под руку, Альтия ухватилась за переборку. Она смотрела в стену так, словно за ней таился дивный пейзаж. Она хрипло спросила: — Вы… приготовили ему место?

Брэшен кивнул. Девушка ответила тем же, и он набрался храбрости сказать ей:

— Альтия… Я горюю вместе с тобой. Твой отец так много для меня значил…

— Он еще не умер! — отрезала она. Потерла лицо ладонями и убрала с него волосы. И — словно приведение себя в порядок на том было полностью завершено — прошла, спотыкаясь, мимо Брэшена к двери. Он последовал за ней. «Вот это на нее больше похоже. Просто не замечает, что рядом еще кто-то есть…» Так отмахнуться от его соболезнований! Можно подумать, он из пустой вежливости эти слова произнес. «Интересно, она вообще задумывалась о том, ЧТО ее отец и его смерть значат для нас, команды „Проказницы“?…» А ведь капитан Вестрит был самым честным и щедрым из всех, выводивших свои корабли из удачнинской гавани. Задумывалась ли Альтия, как редко бывает, чтобы капитан заботился о благополучии своих людей на деле, а не на словах? Да какое там, конечно, не задумывалась. Она ведь не ходила на судах, где команду кормили червивыми сухарями и осклизлой солониной. Она не видела, как старпом до полусмерти избивает матроса только за то, что бедняга недостаточно быстро исполнил приказ. Это верно, капитан Вестрит разболтанности тоже не переносил, но от таких он попросту избавлялся в ближайшем порту. Живодерство было не в его вкусе. И он знал своих людей до последнего. Он брал к себе далеко не первых попавшихся. А кого брал — тех самолично воспитывал, учил, проверял… и в любой ситуации видел насквозь.

И его люди, понятно, тоже знали своего капитана. И верили в него. Как они верили!.. Брэшен знал нескольких, кто отказался от более высоких должностей на иных кораблях — только чтобы остаться с капитаном Вестритом. Были и такие, кто, согласно царившим в Удачном понятиям, был староват для работы на палубе, но Ефрон их не гнал, ценя накопленный с годами опыт. Наоборот, он брал новых матросов, молодых, сильных — и ставил рядом со стариками, чтобы учились. Он доверял им свой корабль. А они ему — свою будущность.

И вот теперь, очень скоро, «Проказница» перейдет под ее начало. Так пусть же Са даст ей разум и нравственное чувство, чтобы она достойно продолжила дело отца…

Ведь у многих моряков вообще не имелось никакого дома, кроме «Проказницы»…

И одним из них был Брэшен.

Глава 6
Пробуждение «Проказницы»

У Брэшена сердце перевернулось в груди, а глаза обожгли мгновенные слезы, когда он увидел, что его капитана вносят на палубу на носилках. Вся жуткая правда дошла до него только теперь, при виде безвольного тела под льняным покрывалом. Его капитан в самом деле всходил на борт, чтобы здесь умереть. Тайная надежда Брэшена, что дела у Ефрона Вестрита вовсе не так плохи, как про то говорят, что вольный морской воздух и родная палуба корабля чудесным образом помогут ему оправиться от болезни — эта надежда предстала жалкой и наивной детской мечтой…

Он почтительно отступил назад, покуда люди под началом Кайла Хэвена несли старого капитана по наклонному трапу и потом устраивали под пологом шатра, на скорую руку сооруженного Брэшеном из парусины. Там Ефрона встретила Альтия, бледная, точно лицо ее было вырезано из слоновой кости. Остальное семейство тащилось следом, словно стадо овец, в одночасье лишившееся пастуха. Вот они заняли места кругом ложа Ефрона, и Брэшену это зрелище неприятно напомнило накрытый стол и рассаживающихся гостей. Жена капитана и его старшая дочь выглядели испуганными и растерянными. Дети — включая какого-то мальчика постарше — явно не понимали, что происходит. Кайл даже отодвинулся прочь от своих домашних, разглядывая их с недовольным видом: так он, бывало, рассматривал плохо починенный парус или неудачно размещенный груз. Альтия первой сбросила оцепенение. Она тихо ушла, чтобы скоро вернуться с кувшином воды и чашкой. Опустилась на колени у изголовья отца и предложила ему попить.

Ефрон действительно повернул голову и сделал глоток — доселе неподвижное тело впервые пошевелилось. Потом приподнялась истощенная рука и неопределенным взмахом указала им, что его следовало снять с носилок и уложить на голую палубу. Брэшен едва ли не первым устремился вперед. Старая выучка взяла свое — он слишком привык повиноваться не просто команде Ефрона, но даже взгляду или короткому жесту. Он склонился над ложем старого капитана и только тут подметил недовольную физиономию Кайла.

56